Рейчел может быть не готова стать мамой, и я, возможно, не готов стать отцом, но мы приспособимся. 

Это то, что должно произойти. Это необходимо, если люди хотят мира внутри себя. 

Даже жизненно важно. 

  • • • 

- Майлз. 

Мне нравится мое имя, когда оно выходит из ее рта. Она не тратит его. Она произносит его только когда нуждается в чем-то. Она говорит его только тогда, когда оно должно быть сказано. 

- Майлз. 

Она сказала его дважды. 

Ей должно быть действительно что-то нужно. 

Я поворачиваюсь, и она сидит на кровати. Она смотрит на меня, широко раскрыв глаза. 

- Майлз. - Трижды. - Майлз. - Четыре. - Больно. 

Дерьмо. 

Я вскакиваю с постели и хватаю нашу сумку. Помогаю Рейчел переодеться. Помогаю ей сесть в машину. 

Она боится. 

Я, наверное, боюсь больше, чем она. 

Я держу ее за руку, пока мы едем. Я говорю ей дышать. Я не знаю, почему я говорю ей это. Конечно, она знает, что надо дышать. 

Я не знаю, что ей еще сказать.  

Я чувствую себя беспомощным. 

Может быть, она хочет, чтобы ее мама была рядом. 

- Ты хочешь позвонить им? 

Она качает головой. 

- Пока нет, - говорит она. - После. 

Она хочет, чтобы это было только наше. Мне нравится это. Я тоже хочу, чтобы это было только наше. 

Медсестра помогает ей выйти из машины. Они провожают нас в палату. Я приношу Рейчел все, что ей нужно. 

- Тебе нужен лед? 

Я приношу его ей. 

- Хочешь холодную тряпку? 

Я приношу ее ей. 

- Хочешь, чтобы я выключил телевизор? 

Я выключаю его. 

- Хочешь еще одно одеяло, Рейчел? Ты выглядишь замерзшей. 

Я не приношу ей одеяло. Ей не холодно. 

- Хочешь больше льда? 

Она не хочет больше льда. 

Она хочет, чтобы я заткнулся. 

Я заткнулся.  

- Дай мне свою руку, Майлз. 

Я даю ее ей. 

Я хочу ее обратно. 

Она больно сжимает ее. 

В любом случае я позволил ей оставить ее у себя. 

Она тихая. Она не издает никаких звуков. Она просто дышит. Она невероятна. 

Я плачу. Я не знаю, почему. 

Я люблю тебя так чертовски сильно, Рейчел. 

Доктор говорит ей, что она почти закончила. Я поцеловал ее в лоб. 

Это случилось. 

Я папа. 

Она мама. 

- Это мальчик, - говорит доктор. 

Она держит его. Она держит мое сердце. 

Он перестает плакать. Он пытается открыть глаза. 

Рейчел плачет. 

Рейчел смеется. 

Рейчел говорит мне спасибо. 

Рейчел говорит мне спасибо. Как будто она не была тем, кто создал его. 

Рейчел сумасшедшая.  

- Я так люблю его, Майлз, - говорит она. Она до сих пор плачет. - Я люблю его так сильно. 

- Я тоже люблю его, - говорю я ей. Я трогаю его. Я хочу подержать его, но еще больше я хочу, чтобы она держала его. Она выглядит красивой, держа его. 

Рейчел смотрит на меня. 

- Не мог бы ты теперь сказать мне его имя? 

Я надеялся, что это будет мальчик, чтобы у меня был этот момент. Я надеялся, что мог сказать ей имя ее сына, потому что я знаю, что она будет любить его. 

Я надеюсь, что она вспомнит момент, когда она стала для меня всем. 

Майлз покажет вам дорогу к классу мистера Клейтона, Рейчел. 

- Его зовут Клейтон. 

Она начинает рыдать. 

Она помнит. 

- Это прекрасно, - говорит она, ее слова смешаны со слезами. 

Теперь она плачет слишком сильно. Она хочет, чтобы я держал его. 

Я сажусь к ней на кровать и беру его. 

Я держу его. 

Я держу своего сына. 

Рейчел кладет голову мне на плечо, и мы смотрим на него. 

Мы смотрим на него так долго. Я говорю Рейчел, что у него ее рыжие волосы. 

Рейчел говорит, что у него мои губы. Я говорю Рейчел, что надеюсь, у него будет ее характер. Она не согласна и говорит, что надеется, он станет таким же как я.  

- Он делает жизнь намного лучше, - говорит она. 

-Он точно это делает. 

- Мы такие счастливчики, Майлз. 

- Мы определенно такие. 

Рейчел сжимает мою руку. 

- Мы сделали это, - шепчет Рейчел. 

- Мы в самом деле сделали это, - говорю я ей. 

Клейтон зевает, и это заставляет нас обоих смеяться. 

С каких это пор зевок стал настолько невероятным? 

Я касаюсь его пальцами. 

Мы так тебя любим, Клейтон.

Глава 27

Тейт

  Я падаю на стул рядом с Кэпом, все еще с ног до головы одетая в медицинскую одежду. Как только я пришла с работы домой, я училась два часа подряд. Сейчас уже больше десяти, а я еще даже не ужинала, и именно поэтому прямо сейчас я сижу рядом с Кэпом, потому что он, узнав о моей ситуации, заказал для нас пиццу. 

  Я передаю ему кусочек и беру свой, потом закрываю крышку и ставлю коробку на пол перед собой. Я засовываю огромный кусок в рот, но Кэп смотрит вниз на дольку в своей руке. 

  - Действительно грустно, когда пицца может приехать к тебе быстрее, чем полиция, - говорит он. - Я заказал ее только десять минут назад. - Он откусывает и закрывает глаза, как будто это самое лучшее, что он когда-либо пробовал. 

  Мы оба съели наши кусочки пиццы, и я хватаюсь за другой. Он качает головой, когда я предлагаю ему второй ломтик, поэтому я кладу его обратно в коробку. 

  - Ну и что? - Говорит он. – Есть изменения между мальчиком и его другом? 

 Это заставляет меня смеяться, что он постоянно называет Майлза мальчиком. Я киваю и отвечаю с полным ртом. 

- Вроде того, - говорю я. - У них была удачная игра ночью, но я думаю, что она была успешной только потому, что Майлз сделал вид, что меня не было там все это время. Я знаю, он пытается уважать Корбина, но это отчасти заставляет меня чувствовать себя как дерьмо, понимаешь? 

  Кэп кивает, когда до него доходит. Я не уверена, что это так, но мне нравится, что он в любом случае всегда так внимательно слушает. 

- Конечно, он писал мне все то время, что был в гостиной, сидя рядом с Корбином, поэтому, думаю, я и терпела это. Но есть и недели, как эта например, когда он даже не близко к тому состоянию, и меня словно не существует для него. Нет сообщений. Никаких звонков. Я вполне уверена, что он думает обо мне только, когда я в десяти футах от него. 

  Кэп качает головой. 

- Сомневаюсь. Бьюсь об заклад, что мальчик думает о тебе гораздо больше, чем показывает. 

  Я хотела бы верить, что эти слова правда, но не совсем уверена, что так оно и есть. 

  - Но если он этого не делает, - говорит Кэп, - ты не можешь злиться на него из-за этого. Это не было частью соглашения, ведь не было? 

  Я закатываю глаза. Я ненавижу, что он всегда возвращает меня к тому, что Майлз не нарушает правил или соглашений. Это я та, у кого проблемы с нашей договоренностью, и никто в этом не виноват, кроме меня самой. 

 - Как я втянула себя в этот беспорядок? – спрашиваю я, даже не нуждаясь в ответе. Я знаю, как я втянула себя в этот беспорядок. Я также знаю, как выйти из него... Я просто не хочу этого. 

  - Ты никогда не слышала такое выражение: «Когда жизнь дает тебе лимоны…»? 

  - Сделай лимонад, - говорю я, заканчивая его цитату. 

  Кэп смотрит на меня и качает головой. 

- Это не то продолжение, - говорит он. - Когда жизнь дает тебе лимоны, убедись, что знаешь, в чьи глаза их нужно выжать. 

  Я смеюсь, схватив еще один кусок пиццы, и непонятно, как, черт возьми, я пришла к тому, что восьмидесятилетний старик стал моим лучшим другом. 

• • •

  Домашний телефон Корбина никогда не звонит. Особенно после полуночи. Я сбрасываю одеяло и беру футболку, а затем натягиваю ее через голову. Не знаю, почему я потрудилась одеваться. Корбин ушел, и Майлз не должен вернуться до завтра.